[Лоция] [Отчеты&Фото] [Наши люди] [Полезное] [Гостиная] [Присоединяйся!]
Зима 1951г.
Район деревни Кротово
Сообщил: Сергей Ковальчук
Чудо-щука
Рассказала эту историю мне моя мать, Мария Федоровна.
Переселилась она в район озера еще в 1946 году, сначала на дальний, северо-западный берег, в деревню, которой тогда дали название Севастьяново, а затем, в 1950-м в деревню Тойвало, которая уже называлась – Кротово. Кротово в том году было крупным уездным центром: со своей двухэтажной финской школой, клубом, магазином, конторой. Жители хуторов и поселков в радиусе 10-ти км объединялись этим центром. Народ в освобожденной от финнов (читай оккупированной зоне) собрался разный. Часть людей, которым некуда было возвращаться из эвакуации, как моим родителям, часть по программе переселения из вологодской, псковской и других областей северо-запада и часть – ветераны только что прошедшей войны, как правило отставные полковники, которым по их статусу государство предоставило отдельные дома на этой новой территории.
Следует учесть, что у финнов на Карельском перешейке очень развито было хуторское хозяйство, отдельные группы домов стояли вблизи водоемов, со всеми подсобными строениями. Причем, в 1944 году, когда советские войска прорвали линию Маннергейма, всем жителям был отдан приказ: в 24 часа покинуть район Кякисалми, нынешний Приозерский район. При этом остались не только целыми дома, но также и утварь в них, и даже домашний скот.
Вот на эту-то ухоженную землю и переселился наш крестьянский люд, отученный от ведения натурального хозяйства и военные, имеющие об укладе сельской жизни весьма смутные представления. К чему это привело, мы сейчас и наблюдаем. К слову, если бы переселить туда сибирских сельских жителей, результат, был бы, без сомнения, другой. В разрушении сельской идиллии сыграл свою роль и Хрущев, со своим Указом об укрупнении деревень, что привело к уничтожению хуторов, от которых остались одни фундаменты. Дома были перевезены во вновь образованные деревни, созданные, как правило, на самых неудачных с точки зрения размещения землях. Низины, весной заливаемые водой и вечной непролазной грязью. Так что вина правительства налицо.
Ну это было отступление, а теперь сама история.
На самом оконечности полуострова, который на карте называется Кротовский и ограничивает с севера залив Лопастной, а на самом деле, по устоявшимся в народе названиям (финские, естественно были отменены) Пятидомики и Кротовский залив, на острове из пяти оставшихся домов, откуда и название полуострова, т.к. домов на нем не осталось, поселились отставные полковники. Отсюда у него и название: Полковничий остров. Перебраться с острова на материк можно было только на лодке летом и по льду зимой. В межсезонье он отрезан. Поэтому на зиму на нем оставалось только две семьи полковников. Назовем их Иван Иванович и Иван Никифорович. Как уж они там меж собой жили, не знаю. Но видимо психологическая совместимость у них была не очень.
Так вот, на Новый 1951 год, Иван Иванович решил собрать у себя гостей, семьи фронтовиков, с которыми он успел подружиться в Кротово. К этому событию готовился загодя, не раз добирался до магазина, но времена были еще в общем-то голодные, так что особо не напасешься. А тут и конфликт с Иваном Никифоровичем, с которым и разговаривать перестал, не то, что пригласить его на праздник.
К столу неплохо бы и рыбки подать, и поставил Иван Иванович капканы на щук недалеко от своего дома, можно сказать прямо под окнами. На следующий день пошел он проверять лунки. Есть! На одном из капканов попалась СУДАРЫНЯ. Взялся он за лесу, потянул и ахнул. Из глубины на него уставилась огромная щучья голова, да такая, что в лунку не пролезает. Стоит он взявшись за капкан и вытащить не может, и бросить такое – душа не позволяет. С собой у него ничего нет, не брал, дом-то ведь рядом, зачем? А ослабь натяжение лесы, рванется щука, порвет все, уйдет. Вот и думает он: буду хоть сутки стоять но не брошу.
А поскольку все это действо разворачивается под окнами, выходит на крыльцо его рассорившийся сосед, смотрит, и душа рыбака вступает у него в конфликт с душой соседа.
Как вы думаете, какая из этих душ одержала верх?
Правильно.
Хватает он топор и бежит к Ивану Ивановичу. Вырубает вокруг лунки дырищу, хватается за капкан в помощь соседу и вдвоем вытаскивают они эту чуду щуку на лед.
Наступает праздник.
По тропкам через озеро собираются гости. С соседом наступил мир и дружба и он тоже приглашен. Заходят гости в комнату, а там…
Упершись открытой пастью в потолок висит щука. Хвост ее ЛЕЖИТ на полу. Все смотрят на это чудо, а фотоаппарата-то ни у кого нет. И хотят на нее насмотреться, дабы запомнить на всю жизнь и детям рассказать.
Началось застолье. Все выпили по одной, закусили, а водка-то и закончилась. У гостей легкое недоумение, как так? Выждав паузу, потомив гостей, хозяин просит внимание, подвигает к щуке табуретку, забирается на нее и достает из пасти щуки, из-под потолка 2 бутылки водки.
Гости потрясены. Хвала рыбакам и удачам!
Но и эти две бутылки тут же кончились.
Ну и что бы вы думали?
А вот и не угадали.
Достает хозяин из под кровати ящик водки и пошло тут веселье, и встретили Новый год. А на следующий день, похмелившись, сняли эту щуку с крюка, разделали ее, приготовили и всю съели.
Вот, друзья какая интересная история.
Сергей Ковальчук
Copyright © Sparrow, 2000
